Погружение

Фура наказала Audi, след еще не остыл,
 Прямо в сеть из-за руля летели «кульные» посты.
 Сталью на асфальте две рваные борозды —
 Но это не значит, что мне теперь нужно боятся езды.
Недоумок ворчит, жует чужую соплю,
 Ваших наивных восклицаний не терплю.
 Кто пошевелится, если выхлоп равен нулю,
 Но это не значит, что я хотя бы на шаг отступлю.
Опытные, тертые, бывалые строго в обед
 Лихо с высоты табуретки ровняют по себе.
 Думаешь, что-то можешь в этом зверином кругу?
 Я вот не мог всю жизнь и до сих пор не могу.
Просто не слышу, даже с сединой редко мудры.
 Просто мне каждую ночь снится безмолвный обрыв.
 Толпы сыпятся, я никого не вытащил, не спрятал.
 Дело моё, пусть для меня только, но сакрально и свято.

 Через ночные степи, в даль врезается око,
 Под ступнями шелестит трава, взмах крыла сокола.
 Сонная тишина, купол мне дарит огни,
 Я будто бы один здесь оставлен на сотни миль.
Большой зеленый корабль, твой путь мне не известен,
 Миллиарды душ с тобой ходят кругами по бездне.
 На темном поле тихо, как в покинутой спальне,
 Завороженно смотрю на звезды, самые дальние.
Лови сигнал мой душа на другой планете,
 Моё голубое лоно здесь, от солнца третье.
 Блеск светил, как блеск глаз, подняться бы выше,
 Я тебя чувствую и знаю, что ты меня слышишь.
Взмахнуть птицей в ночь, порвав все оковы,
 Мимо водопадов далеких, выше всего земного.
 Просто увидеть сверху и укрепить свой меч,
 Мой маленький шаг — ступень в размере вечности.

 В груди схемы ритуала, в воздухе эпос,
 Комната моя обращается в каменную крепость.
 Монитор, как серебряная чаша с водой,
 Вижу в ней все эти судьбы из сна, одна за одной.
Вижу, кто прыгает сам, кого толкают сзади,
 Танец — огонь и разводами на водной глади.
 От гнева и горечи скалисто взгляд не отвожу —
 Это Родина, которой всецело принадлежу.
Всё, что трепетно растил в себе, берег и вынашивал,
 Складываю в узор и опускаю в чашу.
 Очередь спасателей, и старик и тинейджер,
 Тебе не жить без пиджака и без фотки на пейджер.
Лезут по головам, для жертвы ищут повод,
 Удобряя тропами вечно голодный газопровод.
 Я же растворюсь весь, в чаше из серебра,
 Испившего однажды никогда не задушит жара.

 Закипает город за моими старыми шторами,
 Крыши шепчут, небо спорит машины моторами.
 Я в темной комнате тихо вникаю в детали,
 Мимо по зиме проходит снег, по лету солнце палит.
Бетонный лабиринт, улиц каменная сеть,
 Скоро все начнется, мне главное к началу успеть.
 Город колыбелью, ветер вторым отцом.
 И мы уходим в тайну, пока ты щелкаешь лицом.
Тело моё и Земля — это временный причал,
 Слышу шорохи иных миров по темным ночам.
 Бит, как белая магия, ухожу в транс,
 Принимаю строки с далеких галактических пространств.
Запись голоса в устройство, подход стандартен,
 И сотни городов загорятся светом на карте.
 У вековых костров снова зашевелятся тени,
 Бери это себе, как средство от повреждений.